Собственно, никакой «крамолы» в слове «Фламандия» нет, однако регион Европы, где живут фламандцы, по-русски называется всё-таки «Фландрия». Вообще, в русском языке много таких исключений, связанных с географией и этнической, конфессиональной, государственной принадлежностью жителей некоторых стран. Всем хорошо известно, что жители Германии называются по-русски немцами, хотя «неологизм» эпохи Первой Мировой войны — «германцы» — встречается в периодике и даже в литературе; украинизм «Неметчина» используется лишь в отрицательной или нарочито гротесковой коннотации (хотя по-польски Германия вполне официально именуется Nemecko). Жители Франции зовутся французами, а не «францийцами», шведы и финны так и не стали «шведцами» и «финцами», а поляки не превратились ни в «полонян», ни в «половцев». Конечно, мы знаем, что венгры — на самом деле мадьяры, но оба слова при упоминании жителей Венгрии в русском языке почти равноправны.
Откуда же вылезла эта «Фламандия»? Скорее всего, образована ничтоже сумняшеся от фламандцев, хотя это и «незаконно». Однако, любой может провести небольшой эксперимент: попробовать на вкус слово, обозначающее жителя страны Фландрия, построенное по действующим правилам морфологии. Получатся либо совсем неблагозвучные «фландрец» и «фландрка», либо подозрительные «фландриец» и «фландрийка».
Русификации самоназвания Vlaanderen не случилось, вероятнее всего, потому, что в русской языковой норме «Фландрия» образовалась от французского Flandre в эпоху, когда русский язык активно насыщался галлицизмами. Но — dura lex, sed lex, и потому — пусть фламандцы остаются фламандцами, а Фландрия — Фландрией. И никакой путаницы.
Journal information